Нечто, зарифмованное в качестве тренировки - по прозе одного сетевого друга 
Беатриче
- Я ангелом ее увидел, -
Старик кивает за окно.
Ступает легкими шагами
Она пленяет уж давно.
Осанки твердость, выраженье
Лица прелестные черты,
И мельком взгляд благоговейный.
- Лишь для меня! Все видишь ты? -
Восторг в лице его играет
И голос старческий скрипит:
- Она мне весточки бросает
И сердце пламенем горит...
Вдруг перемена настроенья,
И вот беседы мрачный тон:
- Тебя в Петреллу срочно вызвал,
Чтоб ты вернул мне мирный сон.
В Джакомо, сыне, все сомненья -
Меня убить задумал он.
Сей первенец жены Эрциллы
Наследник мой и скорпион.
Не зная то, что я искуссней,
Он яд в вино мое налил.
Кому? Отцу!!! Исщадье бездны!
Но опий мне не навредил.
И вот слуга донес мне снова,
Что он уже готовит сталь.
Щенка переиграть не сложно,
И ты моею тенью стань.
Ублюдка нанял из Кастильи,
Чтоб шило в ухо мне вонзить,
А после бросить из проема
На камни галереи вниз.
И это за мои же деньги!
Но изумленье ждет его:
Убийцы труп ему представлю -
И ты мне нужен для того.
Наемник, говорят, из сбиров,
Жесток, умен, но ты — хитрей:
Найди, тот час казни убийцу,
И тело выдай поскорей,
Но только так, чтоб Беатриче
Не видела измены грех.
Она — мой ангел и молитель,
Я защищу ее от всех!
А сына? Отошлю в Толедо.
Там зреет против Папы бунт.
Пусть сгинет глупое отродье,
Раз выбрал он измены путь!
А земли, золото в наследство
Я Беатриче все отдам.
Она чиста душой и верой,
Да и умна не по годам.
Себе же от нее молитву
Во искупленье всех грехов,
Проступков страшных и безбожных,
Услышать я хоть раз готов.
Запретных знаний, развлеченья
Мне в уши Сатана шептал,
Но на закате жизни бренной
Я пуст, обманут и устал.
Теперь надежда, что прошенье
Из уст ее услышит Бог,
И даст мне грешному прощенье,
И жизни подведет итог.
Старик опять смягчился взглядом,
На Беатриче посмотрев.
Она уж третий год, как рядом,
Лишенная земных утех,
Прекрасна ликом и душою
В саду закрытом, как цветок.
Старик хранит себе в награду
Ее и щедрость, и любовь.
Он пьет из глаз ее прощенье
И услаждает видом взор,
Над счастьем бедной Беатриче
Неся невидимый дозор.
Я подошел к нему неслышно
И, галерею оглядев,
Препятствий в деле не увидел
И начал то, в чем был умел:
Прямым заученным движеньем
Я спицу вынул в тот же миг
И в ухо без размаха двинул -
Он только дернулся и сник.
Так легок для аристократа,
Что я поднял его легко,
Через перила огражденья
Он полетел и был таков.
Простит ли мне вину Создатель?
Ведь слово Папы не указ.
Постом и самоистязаньем
Сниму ли грех на этот раз?
Эх, какое трогательное ностальжи!
